Страховые компании уже наелись убытков

Страховой рынок развивается достаточно предсказуемо. И одной из главных примет 2012 года является его дальнейшая концентрация. Эту тенденцию, подводя итоги года, отметил на семинаре для журналистов, который прошел в московском офисе страховой компании «Ингосстрах», генеральный директор Александр ГРИГОРЬЕВ.
«Несколько лет назад я называл цифру: за три года уйдет 250-300 компаний с рынка. Сегодня данные Страхнадзора свидетельствуют, что цифра близка к истине, компании уходят, и в этом году порядка 50 компаний покинуло рынок. Причины разные, но в основном это вопросы капитализированности и наличия достаточных резервов для маржи страховых компаний. Тема недобросовестного менеджмента присутствует во многих случаях, но это всего лишь, на наш взгляд, следствие объективной картины. Та историческая данность, в которой страховые компании развивались в нашей стране, была и остается, прежде всего, недокапитализированность компаний. Акционеры мало вкладывают в страховые компании, компании развиваются без капитала, поэтому при наступлении неблагоприятных ситуаций им его не хватает, собственно, поэтому они и уходят с рынка».
Еще одним важным знаком рынка уходящего года стал отказ страховщиков от демпинговой политики. Компании прошли через крупные выплаты, «наелись» убытков. Отдельные случаи демпинговых цен еще, конечно, встречаются, но тенденции такой больше нет. И в этом свою роль сыграл, по мнению экспертов, не Минфин со своими инструкциями, не ФСФР со своими проверками, а сам рынок, восприятие компаниями своей прибыльности по данным видам страхования.
Одной из наиболее актуальных тем, которую обсуждали участвующие в семинаре руководители отраслевых ассоциаций и объединений, стали вопросы стратегии развития рынка. Срок действия стратегии, которая была утверждена правительством в 2008 году, истек в 2012. Сейчас Минфин подготовил новый проект развития отрасли до 2020 года. Не случайно, отметили участники семинара, новый проект Минфина получил название «Концепция страховой деятельности», в то время как тот документ, который разрабатывал Всероссийский союз страховщиков (ВСС) при участии зарубежных экспертов, был, по сути, стратегией развития рынка, где определялись, в том числе, драйверы роста, основные направления, где должны быть сконцентрированы усилия страховщиков, и т. д.
«Самое главное, в чем единодушны все страховщики, – это то, что даже в прежней стратегии, которую мы любили обсуждать и даже, наверное, критиковать, были какие-то планы по развитию страхования, теперь этого нет, – отметил президент ВСС Андрей КИГИМ. – К сожалению, в некоторых тезисах Минфина в прессе прозвучала фраза о том, что страхование должно превратиться из бизнеса в продукт нравственный, в котором прибыльность не нужна. Это, к сожалению, не совсем так – мы за все должны платить».
«Нам представляется, и мы, как страховое сообщество, мучаемся следующей проблемой: государство в целом не понимает страхование, – сказал Александр Григорьев. – Это вопрос освоения данной отрасли как отрасли гуманитарной деятельности в государстве и понимание, что это защита людей и бюджета государства. Когда мы сказали про то, что выплаты по страхованию здоровья и жизни должны быть 2 млн рублей, нам ответили: «Вы о чем?» Но мы убеждали, и вот в закон о страховании опасных объектов эта норма вошла. В предыдущей стратегии этой цифры не было. Мы настояли, чтобы государство дало оценку стоимости человеческой жизни, в том смысле, чтобы семья, потерявшая кормильца, после трагедии не боролась за существование, а могла жить нормально. В этом функция страхования. Но для этого тариф должен быть обоснован. И для этого должны быть надежные и ответственные страховщики.
По нашему твердому убеждению, не надо изобретать велосипед. Например, в кризис 2007-2008 годов обанкротились банки с мировым именем и столетней историей потому, что правительство США не дало денег. А вы слышали, чтобы обанкротился AIG? 200 млрд долларов были выданы в один день. Потому что это страховщик. Это понимание государства, что на страховых компаниях лежат две важнейшие государственные функции: ответственность перед населением и многолетние гарантии надежности жизни населения и второе – инвестиционная функция. Если бы AIG обанкротилась, оставшись без помощи, то десятки миллионов людей по всему миру и США остались бы без накоплений и сотни миллиардов инвестиций пропали бы. Мы надеялись, что напишем материал, который будет полезен государству, чиновникам для развития страхового рынка. Нас слушают, но дискуссия идет тяжело. А вот в части надежности страховщиков, надзора, контроля и т. д. что в стратегии Минфина, что в стратегии ВСС никаких разночтений нет, в отличие от прошлой стратегии, где были дискуссии. Но последние 5 лет показали: либо надежные страховщики, либо никаких».
Уже год, как в стране действует закон «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев опасных объектов» (ОПО). Это совсем небольшой срок, чтобы дать оценку развития этого вида страхования, но вместе с тем первые наброски уже можно сделать. На семинаре прозвучали цифры: 65% владельцев ОПО, это почти 213 тыс. заключенных договоров, уже купили соответствующую защиту у страховых компаний в соответствии с нормами закона. С 1 января 2013 года будет введен закон о страховании ответственности перевозчиков. Эти два закона объединяет то, что потерпевший получает выплаты за вред, причиненный не автомобилю, как в ОСАГО, а жизни или здоровью.
«Два безобразия» с точки зрения страхового рынка, как оценили два других закона эксперты, характеризуют 2012 год: агрострахование с господдержкой и ОМС.
«Раньше страховщиков упрекали, что они не могут найти общий язык, – говорит Александр Григорьев. – Но вот в отношении ОМС страховое сообщество к 2010 году было едино – такой закон принимать нельзя. Мы сейчас не страховые компании в ОМС, а кассы. И контрольную функцию страховщика не осуществляем, а просто получаем деньги от ТФОМСов и перечисляем их лечебным учреждениям. Более того, сейчас правительством принимается пара ведомственных актов, по которым с 1 января будет потеряна даже экспертная функция. Мы говорили президенту Медведеву тогда, что данный закон приведет к увеличению расходов на ОМС на 200 млрд рублей. Посмотрите статистику: сейчас разница бюджета 2012 года в 196 млрд рублей. Это безобразие, потому что бабушка в Хабаровске, Воронеже или Чите от этого изменения закона получила хоть что-то? Ничего. Ни в качестве медицинской услуги, ни в медицинском стандарте, ни в доступности медицинской услуги как таковой. Про лекарства вообще не хочу говорить. Здесь страховщиков почему-то не услышали. Какие-то разговоры об усовершенствовании сейчас идут, но в отличие от ОСАГО, где конкретно сроки называют, в ОМС нет даже проекта, даже дискуссии еще не идут».
Странная ситуация складывается на рынке страхования сельскохозяйственных рисков с господдержкой в связи с началом действия нового закона с 1 января 2012 года. О том, что этот закон никак не изменил в лучшую сторону практику страхования сельхозрисков, а скорее наоборот – увел в тень отношения сторон, – эксперты и страховщики говорят уже несколько месяцев.
«Закон хороший, если бы речь шла о так называемом катастрофическом страховании, – говорит Александр Григорьев, – но если бы не было двух других моментов этого закона, а именно форм распределения дотаций и знаменитой коррупционной составляющей. Когда мы берем цифры в этом виде страхования, то там, оказывается, 90% страховщиков – это не члены Национального союза агростраховщиков (НСА), это либо нынешний член агропростраха (другой ассоциации), либо три перебежчика, которые, собственно, числятся там, а у нас в НСА они номинально присутствуют. Но мы видим, что еще до введения закона выплаты у этих компаний были ровно 50% из года в год, сколько бы государство ни выделяло средств. Вот у коммерческих страховщиков агрострахования выплаты были то 20%, то 70%, то 300% в зависимости от года. В Ингосстрахе, например, в 2010 году, в год засухи, выплаты составили 300%, а у этих всегда 50%. Это компании, которые занимаются не страхованием, а различными схемами. Если говорить недипломатическим языком – это воровство бюджетных средств. Там о страховании речи не идет. Не бывает у крестьянина на его полях ровно 50% убытков никогда. У него либо нет убытка, либо большой убыток.
Когда готовили закон, мы говорили: катастрофический убыток – это хорошо, а что делать с некатастрофическим? Значит, крестьянин при обычной потере урожая должен идти куда-то еще платить. И в чем тогда роль этого катастрофического страхования? В результате сейчас по итогам на 1 июля 2012 года выплаты, по данным ФСФР, на уровне 20%. Это значит, что по итогам 3 и 4 квартала выплаты будут около 50% у техников схем. А у нас по итогу года в агростраховании будет намного больше 100%. Поэтому все рассказы о недоступности услуги, о дороговизне, о том, что универсальные страховщики не умеют работать с аграриями, – это сознательное лоббирование продолжения освоения бюджетных средств. И к страхованию это никакого отношения не имеет».
Автор: Елена АБАШЕВА
Источник: Золотой рог, Владивосток